Угольная отрасль на грани рентабельности

2025 год начался для российской угольной отрасли с усугубления кризисных трендов. С пика 2022 года доходность экспортных поставок упала более, чем на 8 000 руб. с тонны, что привело к убыточности большинства производителей. Основным драйвером падения стали низкие цены на уголь, которые к середине января оказались на многомесячных минимумах. Так, в зависимости от порта и марки угля стоимость российских энергетических углей опустилась на уровень около 90 $/т., коксующихся - чуть выше 100 $/т, следует из публичных данных ценовых индексов. На фоне такого значительного падения цен на мировом рынке, ежегодное сокращение выручки угольной отрасли составило 15-20%, приводят данные аналитики NEFT_Research. «Санкционное и фискальное давление поставили угольную отрасль на грань рентабельности», - опасаются эксперты.

И без того сложные обстоятельства в отрасли усугубляются тем, что 10 января несколько российских угледобывающих предприятий, включая «Кузбассразрезуголь» (КРУ), его дочернее предприятие «Кузбассразрезуголь Взрывпром» и «Красноярсккрайуголь», оказались в очередном санкционном списке, опубликованном Министерством финансов США. Эти компании обеспечивают примерно 15% от общего объема угледобычи России, который, согласно сведениям Росстата, за первые 11 месяцев 2024 года достиг 386 миллионов тонн, что на 1,4% меньше по сравнению с предыдущим периодом, и по прогнозам экспертов к концу года должен достигнуть около 425 миллионов тонн.

Помимо КРУ, все остальные попавшие в новый список угольные предприятия, ориентированы исключительно на отечественный рынок. Тем не менее, несмотря на отсутствие санкций, экспорт угля из страны снижается из-за неблагоприятных ценных трендов и введения новых регуляторных мер в экономиках союзников, как отмечают специалисты. В течение года объемы экспорта снизились на 15 миллионов тонн. Согласно прогнозам Международного энергетического агентства, в 2024 году объем угольного экспорта из России не превысит 199 миллионов тонн.

И если с точки зрения экспорта, в случае даже появления перспективных его направлений, ситуацию могла бы спасти уже привычная всем работа через трейдеров. То с позиции законодательства картина выглядит не столь радужно. Использование альтернативных валют при экспорте угля, например, в страны с дружественными отношениями, на бумаге не попадает под санкционные меры США, отмечают специалисты по правовым вопросам. Однако введенные изменения значительно затрудняют процессы платежей, логистику и взаимодействие с иностранными партнерами. Контрагенты могут отказаться от сотрудничества с угольными компаниями, находящимися под санкциями, даже если они сами не американские организации и формально не обязаны следовать американскому законодательству. Это они могут сделать для минимизации собственных рисков, связанных с санкциями и репутационными последствиями. Особенно актуальна эта проблема для крупных и регулярных операций.

Обсудили с экспертами, какие и в какой временной перспективе есть варианты восстановления мировой и российской угольной отрасли.

Эксперт аналитического центра «Яков и Партнёры» Софья Мангилева:

«На пике своей стоимости экспортные цены на российский уголь (FOB) достигали рекордов: 250 долларов США за тонну для энергетического угля и 400 долларов США для металлургического угля в 2022 и 2023 годах. В настоящее время цены значительно снизились и составляют 90-100 долларов США и 160-180 долларов США соответственно. Мы прогнозируем дальнейшее снижение цен в 2025 году, однако темпы падения будут более сдержанными — в пределах 7-15%, что приведет к уровням 85-110 долларов США для энергетического угля и 150-190 долларов США для металлургического.

Процесс предыдущего падения цен можно рассматривать как стабилизацию после резкого роста, спровоцированного энергокризисом и дефицитом угля на мировых рынках. Однако текущее снижение цен на российский уголь имеет более глубокие и структурные причины:

- Снижение темпов спроса на энергетический уголь. Прогнозируется, что спрос на этот вид угля будет расти с замедленными темпами, а в перспективе к 2030 году может даже начать снижаться. Основные страны-импортеры, такие как Россия и Индия, наращивают собственную добычу угля, что снижает потребность в его импорте. Например, Китай планирует увеличить добычу угля на 1,5% в 2025 году, одновременно сокращая импорт на 1,9%. Индия же, в свою очередь, ожидает роста своей добычи на 46% к 2029 году, что эквивалентно 1460 млн тонн угля, а также планирует расширение количества добывающих активов.

- Рост спроса на металлургический уголь. Хотя спрос на металлургический уголь продолжит увеличиваться, темпы роста будут также более умеренными. В большей степени этот спрос будет обеспечиваться странами Азии.

В таких условиях для российского угля жизненно важно поддерживать конкурентоспособную себестоимость, особенно в портах отгрузки. Однако, несмотря на это, наблюдается значительный рост логистических расходов, которые увеличились с 32 долларов США в 2020 году до 74 долларов США в 2023 году, и, по прогнозам перевозчиков, продолжат расти. Себестоимость добычи и обогащения угля остается на прежнем уровне, что обусловлено курсами валют до 2021 года, и не стимулирует сокращение затрат или модернизацию добывающих мощностей.

По прогнозам, к концу 2024 года около половины компаний отрасли окажутся на грани рентабельности. Если текущие тенденции роста себестоимости и стагнации цен сохранятся, дальнейшее снижение цен неизбежно. Наибольший риск будет угрожать компаниям, занимающимся экспортом энергетического угля.

Как и в 2024 году, основными направлениями экспорта останутся страны Азии — Китай, Индия, Южная Корея, Япония, Индонезия и Вьетнам, на которые придется около 85% всего экспортного объема. В условиях продолжающихся экспортных ограничений восстановление поставок в Европу представляется маловероятным».

Эксперт Института экономики роста им. П.А. Столыпина Мария Никитина:

«2025 год будет сильно турбулентным для спроса на российские углеводороды и цен на них. С одной стороны, ужесточение санкций будет толкать Россию к снижению контрактов, а это будет влиять на снижение цен нашего угля. С другой - на новостях о санкциях, на сокращении объёмов российских поставок общий ценовой бенчмарк будет расти.

Политика протекционизма со стороны США будет повышать общий ценовой фон, но при этом заградительные пошлины Китая на российский уголь будут еще больше снижать его цену за счет необходимости дисконтирования.

Экологический тренд в 2025 г. еще не будет ключевым, жесткого перелома в отказе от угольной генерации еще не наступило, и развивающиеся страны могут продолжать наращивать мощности по производству угольной э/э. То есть реальный спрос на уголь пока еще будет стабильным со смещением на рынки глобального Юга – Индия, Вьетнам, Малайзии и т.д.

Все эти вышеописанные тренды относятся к рынку энергетического угля.

Для коксующегося – спрос будет расти темпами приближенными к росту мировой экономики и будет связан с трендами на рынке черной металлургии. Потоки поставок также будут переориентироваться из Китая на глобальный Юг - в Индию, хотя Китай по-прежнему будет оставаться ведущим российским потребителем угля. В коксе тоже неизбежны дисконты со стороны российских компаний, связанные с санкциями в адрес угледобычи.

Показатели рентабельности конкретных разрезов шахт и месторождений очень неоднородные и сегодня. Это определяется себестоимостью добычи, качеством угля, доступом на премиальные рынки сбыта, наилучшими показателями по логистике. Причем в логистику включаются и доступность ставки на подвижной состав, и доступ к портам, и возможность контроля цен перевалки, и преимущества по ПНД. Но в целом, как сказано выше, рентабельность угля в долгосрочной перспективе, начиная с прошлого года и далее, будет падать.
Пока наибольший спрос на российский уголь и наилучший нетбэк будут в направлении Дальнего Востока. Для поставок на рынки Китая, в первую очередь, и Индии, в качестве новой точки роста. Теоретически спросом мог бы пользоваться МТК Север-Юг, но инфраструктура здесь совершенно не развита для перевозок угля. Несколько пробных отправок было сделано в прошлом году. Логистика здесь связана с необходимостью перегрузки угля из российских полувагонов в иранские, что не выдерживает никакая разумная экономическая модель доставки угля».

Советник генерального директора Южно-Кавказской железной дороги по стратегическому развитию и проектной деятельности Алексей Лерон:

«Металлургический уголь, напротив, может демонстрировать более стабильные или даже повышательные тренды в 2025 году. Ожидается, что мировой рынок будет восстанавливаться после замедления промышленной активности в предыдущие годы, а высококачественные угли из России, используемые в металлургии, останутся востребованными. Китай, Индия и другие страны Азии, активно развивающие металлургическое производство, продолжат играть ключевую роль в поддержке спроса. Однако избыточная зависимость от азиатских рынков создает риски, особенно в условиях усиливающейся конкуренции со стороны других поставщиков.

В целом, российская угольная отрасль в 2025 году столкнется с необходимостью адаптации к новым вызовам. Относительная ценовая стабильность на внутреннем рынке энергетического угля будет сочетаться с неопределенностью в экспорте, в то время как металлургический уголь может получить импульс благодаря растущему спросу на ключевых рынках. Однако долгосрочная маржинальность отрасли будет зависеть от эффективности логистики, государственной поддержки и способности российских компаний адаптироваться к требованиям международных рынков.

На российском рынке ключевую роль сыграет ослабление рубля, которое, с одной стороны, делает российский уголь более конкурентоспособным на мировых рынках, а с другой — повышает операционные издержки в отрасли, включая стоимость импортного оборудования и сервисов. Логистические ограничения также продолжат оказывать давление: дефицит провозных мощностей, особенно на восточных направлениях, может замедлить экспортные поставки, сдерживая объемы продаж и снижая рентабельность.

Политические факторы будут играть не менее значимую роль. Санкции, ограничивающие доступ российских компаний к технологиям и финансированию, усложняют модернизацию добывающей инфраструктуры и диверсификацию рынков. В то же время усиление экономического сотрудничества с азиатскими странами может частично нивелировать влияние санкционного давления. Однако зависимость от азиатских рынков увеличивает риски, связанные с возможными изменениями торговой политики в регионе, включая рост протекционизма или введение дополнительных экологических стандартов.

Таким образом, ценовая конъюнктура в 2025 году будет определяться сложной комбинацией экономических и политических факторов. Для энергетического угля это означает ограниченные возможности для роста цен в условиях насыщенного мирового рынка, тогда как металлургический уголь может демонстрировать более стабильную динамику на фоне увеличения промышленного спроса. Однако сохранение маржинальности отрасли будет напрямую зависеть от способности российских угольных компаний преодолевать внутренние и внешние вызовы, адаптируясь к изменяющимся условиям.

Таким образом, перспективы рентабельности отрасли в 2025 году будут сильно варьироваться в зависимости от специфики деятельности компаний, их экспортной ориентации и способности минимизировать затраты, несмотря на внешние ограничения.

В 2025 году для российских угольщиков экономический интерес будут представлять в первую очередь азиатские рынки, особенно Китай и Индия, где сохраняется высокий спрос на уголь как энергетический ресурс и сырье для металлургии. Китай, несмотря на увеличение доли возобновляемых источников энергии, остается крупнейшим мировым потребителем угля. Россия, предлагая конкурентоспособные цены благодаря ослаблению рубля и скидкам, сможет укрепить свои позиции в этом направлении, особенно если будет развивать восточную транспортную инфраструктуру. Индия, второй по величине импортер угля, также продолжит представлять значительный интерес для российских компаний, поскольку ее энергосистема и металлургическая промышленность активно используют уголь.

Помимо традиционных азиатских партнеров, российские угольщики могут обратить внимание на быстрорастущие экономики Юго-Восточной Азии, такие как Вьетнам, Таиланд, Филиппины и Малайзия. Эти страны увеличивают объемы строительства, что способствует росту спроса на металлургический уголь, а также продолжают использовать угольные электростанции для обеспечения стабильной энергетики.

Особый интерес также представляют страны Ближнего Востока и Северной Африки, где развивается промышленное производство и металлургия. В этих регионах российский уголь может занять нишу благодаря выгодным ценам и гибкости поставок. Однако успех в этих направлениях потребует активной дипломатической и коммерческой работы для преодоления логистических ограничений и конкуренции.

На фоне геополитических вызовов и санкционного давления страны Латинской Америки, такие как Бразилия, Чили и Аргентина, также могут стать перспективными партнерами. Их потребности в металлургическом угле для промышленного роста открывают возможности для российских экспортеров, особенно если удастся наладить эффективные логистические цепочки через дальневосточные и южные порты или Северный морской путь.

На азиатских направлениях, особенно в Китае и Индии, ключевым фактором сохранения конкурентоспособности станет предложение выгодных цен, что станет возможным за счет ослабления рубля. Тем не менее низкая стоимость продажи угля лишь частично компенсирует увеличение расходов на логистику, что вызывает тревогу относительно маржинальности экспортных поставок.

Стоимость логистики остается серьезным вызовом для российских угольщиков. Ограниченные пропускные способности Восточного полигона, растущие тарифы на железнодорожные перевозки и инфраструктурные ограничения в портах делают транспортные расходы значительной статьей издержек. Для удешевления логистики компании будут вынуждены оптимизировать маршруты, например, активнее использовать Северный морской путь для доставки угля в азиатские страны.

Одновременно для новых направлений, таких как Ближний Восток, Северная Африка и Латинская Америка, логистические издержки могут оказаться еще более высокими из-за увеличения длины маршрутов и необходимости адаптации инфраструктуры. Это будет требовать значительных инвестиций в развитие портовых мощностей, складских терминалов и специализированных флотов.

Таким образом, баланс между ценой продажи угля и стоимостью его транспортировки станет ключевым вызовом для российских экспортеров в 2025 году. Для достижения устойчивости угольщики будут вынуждены работать над снижением логистических издержек, улучшением операционной эффективности и, при необходимости, сокращением объемов поставок на рынки с низкой маржинальностью».